29.10.2019
Конечно, отношение в МИДе к Евгению Максимовичу Примакову всегда было очень уважительное, а в какой-то мере даже благоговейное. Прежде всего – благодаря его человеческим качествам. Он – единственный руководитель ведомства, который за долгое время, включая даже советский период, очень внимательно относился к нуждам людей. Это касалось всего: того, как организовать для молодых дипломатов получение жилья, как сделать так, чтобы питание в МИДовской столовой было качественным и доступным, как должна бытовая часть крутиться, чтобы людям было комфортно работать и жить. Такие вот повседневные нужды. И именно поэтому его до сих пор любят не только некоторые послы, но и технический состав.
Именно Евгений Максимович, в свое время, поставил вопрос о Доме престарелых для бывших работников МИДа, ведь нуждающихся в таких вещах достаточно много, остаются старые одинокие люди. Также он поднял вопрос выплаты пенсий семьям за потерю кормильца, потому что, как правило, жены дипломатов работать и зарабатывать стаж не имеют возможности.
И, конечно, я хочу отметить очень высокие профессиональные качества Евгения Максимовича. Вспоминаю один очень красочный случай, показывающий ту планку, которую Примаков как политик и государственный деятель держал очень высоко.
Это был 95-й или 96-й год. Коллегия в Министерстве иностранных дел рассматривает проблему отношений с вновь родившимися прибалтийскими государствами. Я – посол в одном из этих прибалтийских государств, в Латвии. Стою на трибуне после выступления. У нас в Прибалтике на тот момент среди руководящего состава было огромное количество бывших членов КПСС и даже ЦК республик, которые были кем-то при советской власти. Евгений Максимович сохранял контакты со своими еще советскими друзьями, и его подпитывали информацией, как могли. Но иногда они пытались этим пользоваться. И вот Евгений Максимович называет мне имя одного из министров латвийской республики и говорит: «Сан Саныч, ну что вы скажете? Знаете ли вы, что этот человек в ближайшие месяц-два станет премьер-министром?» Я слушаю его и говорю: знаю человека, знаю, о чем вы говорите, но ваш прогноз меня удивляет. По моему пониманию, в течение месяца-двух он перестанет быть всяким министром и всяким деятелем. А у человека прошлое советское, информацию о том, что завтра станет премьер-министром, он, видимо, сам давал Евгению Максимовичу. Евгений Максимович на меня смотрит внимательно и достаточно жестко говорит: «Сан Саныч, вы, к сожалению, не до конца знаете обстановку в стране, и неправильно оцениваете ситуацию. Перепроверьте ее. Вы понимаете мое настроение после того, как на коллегии меня «выдрал» министр, но я знаю, что я прав!» А самое интересное в этой истории – дальше. Я возвращаюсь в Латвию, и этот человек, озвученный, перестает быть министром и становится никем не через два месяца, а через три недели после моего приезда из Москвы.
Проходит время. Евгений Максимович, к сожалению всего Министерства иностранных дел, уходит в премьер-министры. Время идет дальше, он уже в ТПП. И вот в один прекрасный день я, уже не в качестве посла, а в качестве директора одного из департаментов, лечу во Францию на конференцию по проблемам прибалтийских государств. Я вхожу в самолет и вслед за мной входит Евгений Максимович. Увидев меня, он здоровается очень приветливо и вдруг произносит фразу: «Александр Саныч, очень приятно вас видеть, вы извините меня - я тогда был неправ». Вы представляете себе уровень? Человек помнит, он оценил тогда, что я знал обстановку, а то, что ему доносили было не совсем точно и считает себя неправым так, чтобы через полтора-два года произнести эти извинения. А ведь в чиновничьем мире не принято так сверху вниз извиняться, да еще и спустя столько времени. Такие личностные качества, совершенно потрясающие, я не наблюдал ни до этого ни после...
Вот вам характеристика Евгения Максимовича, как политика, министра и вообще человека. Я каждый раз рассказываю с удовольствием эту историю, преклоняясь перед ним за эти его качества, за его ум...
Записала Галина Соловьева
Конечно, отношение в МИДе к Евгению Максимовичу Примакову всегда было очень уважительное, а в какой-то мере даже благоговейное. Прежде всего – благодаря его человеческим качествам. Он – единственный руководитель ведомства, который за долгое время, включая даже советский период, очень внимательно относился к нуждам людей. Это касалось всего: того, как организовать для молодых дипломатов получение жилья, как сделать так, чтобы питание в МИДовской столовой было качественным и доступным, как должна бытовая часть крутиться, чтобы людям было комфортно работать и жить. Такие вот повседневные нужды. И именно поэтому его до сих пор любят не только некоторые послы, но и технический состав.
Именно Евгений Максимович, в свое время, поставил вопрос о Доме престарелых для бывших работников МИДа, ведь нуждающихся в таких вещах достаточно много, остаются старые одинокие люди. Также он поднял вопрос выплаты пенсий семьям за потерю кормильца, потому что, как правило, жены дипломатов работать и зарабатывать стаж не имеют возможности.
И, конечно, я хочу отметить очень высокие профессиональные качества Евгения Максимовича. Вспоминаю один очень красочный случай, показывающий ту планку, которую Примаков как политик и государственный деятель держал очень высоко.
Это был 95-й или 96-й год. Коллегия в Министерстве иностранных дел рассматривает проблему отношений с вновь родившимися прибалтийскими государствами. Я – посол в одном из этих прибалтийских государств, в Латвии. Стою на трибуне после выступления. У нас в Прибалтике на тот момент среди руководящего состава было огромное количество бывших членов КПСС и даже ЦК республик, которые были кем-то при советской власти. Евгений Максимович сохранял контакты со своими еще советскими друзьями, и его подпитывали информацией, как могли. Но иногда они пытались этим пользоваться. И вот Евгений Максимович называет мне имя одного из министров латвийской республики и говорит: «Сан Саныч, ну что вы скажете? Знаете ли вы, что этот человек в ближайшие месяц-два станет премьер-министром?» Я слушаю его и говорю: знаю человека, знаю, о чем вы говорите, но ваш прогноз меня удивляет. По моему пониманию, в течение месяца-двух он перестанет быть всяким министром и всяким деятелем. А у человека прошлое советское, информацию о том, что завтра станет премьер-министром, он, видимо, сам давал Евгению Максимовичу. Евгений Максимович на меня смотрит внимательно и достаточно жестко говорит: «Сан Саныч, вы, к сожалению, не до конца знаете обстановку в стране, и неправильно оцениваете ситуацию. Перепроверьте ее. Вы понимаете мое настроение после того, как на коллегии меня «выдрал» министр, но я знаю, что я прав!» А самое интересное в этой истории – дальше. Я возвращаюсь в Латвию, и этот человек, озвученный, перестает быть министром и становится никем не через два месяца, а через три недели после моего приезда из Москвы.
Проходит время. Евгений Максимович, к сожалению всего Министерства иностранных дел, уходит в премьер-министры. Время идет дальше, он уже в ТПП. И вот в один прекрасный день я, уже не в качестве посла, а в качестве директора одного из департаментов, лечу во Францию на конференцию по проблемам прибалтийских государств. Я вхожу в самолет и вслед за мной входит Евгений Максимович. Увидев меня, он здоровается очень приветливо и вдруг произносит фразу: «Александр Саныч, очень приятно вас видеть, вы извините меня - я тогда был неправ». Вы представляете себе уровень? Человек помнит, он оценил тогда, что я знал обстановку, а то, что ему доносили было не совсем точно и считает себя неправым так, чтобы через полтора-два года произнести эти извинения. А ведь в чиновничьем мире не принято так сверху вниз извиняться, да еще и спустя столько времени. Такие личностные качества, совершенно потрясающие, я не наблюдал ни до этого ни после...
Вот вам характеристика Евгения Максимовича, как политика, министра и вообще человека. Я каждый раз рассказываю с удовольствием эту историю, преклоняясь перед ним за эти его качества, за его ум...
Записала Галина Соловьева